Единство народной воли было воплощено в Абылай – хане. Подвиги Абылай – хана объединителя, который вместе с батырами творил чудеса героизма, стали одной из опор возрождения казахского духа.

Назарбаев Н.А.  «В потоке истории»

НЕТ БОЛЕЕ ЧТИМОГО ПРЕДКА, ЧЕМ ХАН АБЫЛАЙ

Роль известного в истории Казахстана и Центральной Азии хана Абы-лая характеризуется его политическими деяниями в качестве военного стратега, хозяйственника и руководителя социума. Подтверждением служат многочисленные письменные источники на казахском, русском, китайском, маньчжурском и тюркских языках.

Осенью 1759 года оренбургские российские власти ознакомились с письмом Абылай-султана, в котором последний настаивал на том, чтобы "с киргиз-кайсаками в крепости Св. Петра повелено было иметь сатовку". Об этой стороне деятельности султана одним из первых сообщил историк Е. Бекмаханов. Благосклонность российских властей в данном вопросе, по-видимому, диктовалась тем, что одновременно китайские власти настойчиво приглашали казахов "на сатовку" в Кульджу.

Географическая карта региона в период величественного правления хана Абылая представляется пересеченной трассами караванных маршрутов. Караваны с отечественным товаром отправлялись с середины XVIII века в сторону Коканда и Ташкента, попутно изучая возможности открытия широкого торга с великим восточным соседом - Китаем.

Удачно маневрируя между интересами Российской и Китайской империй, Абылай-хан в течение длительного времени обеспечивал гарантии целостности этнической территории Казахского государства. К слову, проложенные в середине XVIII века маршруты продолжали функционировать и на рубеже Х1Х-ХХ вв. Местное население бойко участвовало в посреднической торговле, поставляя продукцию животноводства и ремесел на рынки Евразии. Очевидцы сообщали: "Главная масса степных грузов идет по Атбасарско-Петропавловскому, Акмолинско-Петропавловскому и Иртышскому путям".

Именно султан Среднего жуза, затем хан, Абылай был инициатором и активным проводником политики внутриконтинентальной транзитной торговли в обозначенных направлениях. Деятельность Абылая и его окружения по наведению стратегических трасс, планировавшихся в качестве перспектив торговли Казахстана с сопредельными государствами, следует трактовать как проявление сильной государственной воли и желания рационально использовать ресурсы Сары-Арки.

Данный аспект правления хана Абылая (1771-1781) остается все еще "белым пятном" отечественной истории (исключение - труды В. Васина и Р. Сулейменова). Более того, невнимание к замыслам государственных деятелей доколониального периода привело в целом к занижению исторической роли кочевых этносов в эволюции евразийской системы хозяйствования и экономической интеграции.

Всемирная история знает труды, научные и далекие от объективности, персонажами которых являются царственные особы. История Европы, Востока зиждется на смаковании подробностей правления монархов; романами Александра Дюма, к примеру, зачитывались поколения французов, и не только их.

Жизнь королей и императоров, царей и султанов, шахов и ханов, принцев и махараджей, в сущности, состоит из обычных человеческих переживаний и деяний. Однако в советские времена истории Казахстана было отказано даже в мифологии как части социальной истории этноса и государства. Откровением прозвучали слова академика А. Панкратовой, вступившейся в свое время за опального историка Ермухана Бекмаханова: "...Среди ряда историков существует непременное стремление ухудшить историю казахского народа, вопреки исторической правде. Я совершенно не понимаю, почему грузинские цари или узбекские ханы могут считаться при аналогичных условиях прогрессивными деятелями, а казахи должны чернить Абылая и Кенесары Касымова?"

Ярлык "феодально-ханский" стал особо опасным "диагнозом" для творчества советских ученых, публицистов, писателей, поэтов, что значительно принизило значимость периода отечественной истории и отразилось на биографии ряда ведущих мыслителей и патриотов Казахстана XX века.

Одним из первых, кто интересовался деятельностью хана Абылая, был Чокан Залиханов. Он впервые в отечественном востоковедении поставил проблему идентификации Казахской государственности. Так, его статья "Исторические предания о батырах XVIII века" указывает на то, что исследователь предполагал реконструировать историю международных контактов государства казахов с Цинской империей, Крымским ханством и т. д. В уста хана Абылая он вкладывает перечень политически значимых регионов: Россия, Цинская империя, Крымское ханство, Джунгарское ханство.

Отечественное востоковедение за прошедший период шагнуло далеко вперед, тем не менее ряд проблем обозначенного круга ждет своих ис­следователей. По крупицам Чокан стремился восстановить картину внешних связей Казахского ханства, поскольку системные контакты и есть один из признаков государственности. Статья представляет собой запись устных казахских легенд о батырах XVIII века. Ч.Валиханов указывает на любопытный факт, по которому современным историкам нетрудно реконструировать международные контакты Казахского государства. Тем самым просветитель-демократ Ч. Валиханов косвенно выделяет познайия хана Абылая, его осведомленность в геополитическом раскладе эпохи. Перу Чокана принадлежит известная статья "Абылай", а также запись киргизских преданий - "Абылай туралы жыр", что свидетельствует о неподдельном интересе молодого ученого к эпохе своего знаменитого предка.

Вопрос, был ли хан Абылай предметом рассмотрения в творчестве великого Абая Кунанбаева, решается благодаря поисковой работе, осуществленной М. О. Ауэзовым в процессе написания трилогии "Путь Абая". Известно, что Ауэзов внимательно изучал источники, устное народное творчество, прежде чем приступил к воссозданию истории Казахстана на примере рода тобыкты Среднего жуза. Непревзойденный мастер слова, психолог, М. О. Ауэзов в романе "Путь Абая" высветил легендарный образ хана Абылая, вложив в уста персонажа Кокбая следующие слова: "Запомните, джигиты, нынче родилось во мне решение. Начинаю большую поэму об Абылае. Так напишу, что все дети казахов будут преклоняться перед его духом!"

Вместе с тем автор под давлением советской идеологии вынужден был сознательно принизить значение деятельности хана Абылая, для чего вводит диалог Кокбая с Дарменом. "Тому ли нас учит Абай-ага, Коке? Не лучше ли написать правду, а не славословие?" - "На этот раз Абай согласится со мной", - убежденно ответил Кокбай. "Ну что же, Коке, - улыбнулся Дармен, - видно, ваш талант закусил удила и упрямо мчит вас вслед за ханами и султанами. Хотите воспеть ушедшую жизнь? Поглядим, какая будет поэма... Но раз вы передали поводья хану, смотрите, не оправдалась бы на вас поговорка: "Кто последует за ханом, под конец потащит седло на себе"! Молодые люди рассмеялись. Кокбай молча повернулся к своему коню и первым тронулся в обратный путь.

Драматизм в том, что молодежь, аргументируя свое равнодушие к памяти хана, опирается на авторитет самого Абая. Этим приемом Ауэзов усиливает ноту разочарования Кокбая, искренне восхищающегося деяниями Абылай-хана. По его мнению, "у казахов нет более чтимого предка, более великого человека, чем Абылай-хан!" И он уверен, что его поддержит Абай. Остается догадываться, каково было автору ставить под сомнение могучий образ хана. Игра противоположных мнений здесь была данью времени.

В 1925 году был составлен и в 1940-м доставлен в рукописный фонд Научной библиотеки Академии наук Казахстана список исторической песни "Абылай хан ангимеси". Песня от имени ее автора, Кокбая, ученика Абая. Очевидно, этот факт имел в виду М, О. Ауэзов, изобразив упоминающийся выше диалог в своем романе. Сегодня обнаружение источника позволяет прояснить те "уловки", на которые приходилось идти Ауэзову, чтобы сохранить первоначальный замысел книги.

Современные исследователи творчества Абая Кунанбаева пришли к выводу, что имя Абылая - в подтексте стихотворения Абая "Шокпардай кекил бар камыс кулак...". В 1886 году Абай поручил своему другу акыну Кокбаю написать дастан о Кенесары, потомке хана Абылая, руководителе национально-освободительного восстания. Кокбай описал в дастане сподвижника Кенесары, Наурызбая. Абай не был удовлетворен этим и сам создал стихотворение.

Классик тюркской поэзии, мастер с необычайным диапазоном творчества, Магжан Жумабаев посвятил личности Абылай-хана историческую поэму "Батыр Баян". В поэме создан целостный и запоминающийся образ хана Абылая. Поэт Магжан восхищен мудростью и величием хана, его человеческими качествами. Фигура казахского правителя передается такими эпитетами:

"Ойы тенiз хан Абылай", "Абылайда ем соз жок", "Абылай кеменгер", "Абылай данышпан", "Абылай, ел агасы" ("глубокомудрый хан", "прямолинейный", "лидер", "светило", "отец народа").

Формы обращения к хану со стороны его окружения в поэме "Батыр Баян" передают особое почтение и уважение: "Алдияр, Абылайым!" (принятое на Востоке выражение почтения высокопоставленным особам).

А в стихотворении "Туркестан" Магжан Жумабаев, отмечая, что хан Абылай похоронен в Туркестане, отзывается о правителе так: "Алаштын арыстаны Абылай ер!" ("Лев народа Алаш, Абылай").

В произведениях Магжана говорится о периоде казахско-джунгарских войн и подвигах славных батыров; Магжан был выше идеологических шор, своим произведением он увековечил имя хана Абылая, а сам остается в народной памяти непревзойденным творцом исторических полотен.

Колоритная фигура Абылай-хана не могла не заинтересовать людей творческого склада, самородков, чему доказательством служат исторические песни, поэмы, ему посвященные. Как известно, народному композитору, акыну и исполнителю Укили Ыбыраю Сандыбайулы (1860-1930) принадлежит стихотворение "Абылайдын ак уй-ине". Оно было опубликовано в Петропавловске в газете "Бостандык туы" 8 марта 1926 года. Через несколько лет автор стихотворения был репрессирован, а его творчество сохранилось фрагментарно в памяти народа. Современные исследователи опираются на текст этого произведения для уточнения места расположения здания, которое местное население именовало "Белый дом Абылая".Среди исследователей биографии Абылай-хана в советское время известен Олжабай Нуралыулы (1881-1935). Родился он в ауле Шешен под Ерейментау, а похоронен на мусульманском кладбище в Петропавловске (решением Петропавловского горсовета ликвидировано в 1948 году). Его дед - известный Саккулак-би, отец Нуралы, - спутник Ахана-серэ; после гибели любимого скакуна, Кулагера, Нуралы воспел поэта, за что был отравлен завистниками в 1876 году. Оставшись сиротой, Олжабай воспитывался дедом Саккулак-би, от которого перенял склонность к стихосложению. Был выслан в Актюбинскую область (1928 г.). В 1932 году, спасаясь от голода, перебрался с родными в Омскую область, в этом им помог Турар Рыскулов. Сохранились записи О. Нуралыулы об Абылай-хане, в частности песня (жыр) "Сабалак - Абылай-хан". Материалы долгое время были недоступны широкому кругу читателей; они хранятся в рукописном фонде НАМ РК. В произведении повествуется об отрочестве Абильмансура ("Сабалака"), будущего Абылай-хана, его взаимоотношениях с Толеби, схватке с джунгарским батыром Шарышем и провозглашении Абылая ханом. Один из вариантов песни обнаружен исследователями в рукописном наследии Машгур-Жусипа Копеева, что говорит о большом диапазоне ее популярности в первой трети XX века.

В наследии мыслителя и философа Машгур-Жусипа Копеева сохранилась рукопись под названием "Бухар-жырау". Как известно, жырау толковал по просьбе хана Абылая неясные сновидения и знамения, высказывания предшественников. В рукописи приведена также уникальная запись беседы хана Абылая и Бухара-жырау, смысл которой сводится к не реализованным до конца замыслам Абылая: создать строгие законы, а также приучить казахов к оседлости и земледелию, охоте. Трудно сказать точно, где реальный факт высказываний хана Абылая, а где - художественный домысел автора.

Долгое умолчание темы казахских ханов и их истинной роли в истории Евразии прервалось только с началом перестройки. В 90-е годы XX века граждански активные и осведомленные ученые, журналисты, общественные деятели стремились сломать создавшиеся стереотипы и издавать частично материалы об Абылае. Так, в издательстве "Билим" в 1995 году был выпущен сборник исторических песен о хане. Любопытно, что казахские исследователи включили в сборник часть песен, изданных несколькими годами ранее ("Казак киссалары", 1985) исследователями Китайской Народной Республики. (Процесс демократических перемен в соседнем восточном государстве начался с конца 70-х годов, в связи с чем там стало больше внимания уделяться истории происхождения и фольклору так называемых "малых наций" Китая.)

Составителями и редакторами упомянутого выше сборника "Тарихи жырлар. 1 том. Абылай-хан" стали известные исследователи, филологи и этнографы: Заки Ахметов, Рахманкул Бердибай, Серик Кирабаев, Сейит Каскабасов, Акселеу Сейдимбек. Они сделали акцент на внутренней политике хана, которая была направлена на приучение казахов к земледелию и градостроительству.

Большое место в опубликованных исторических песнях уделяется вкладу хана Абылая в развитие торгово-обменных отношений с Россией, Китаем, среднеазиатскими владениями. В результате образ хана обрел гармоничные черты, в противовес прежнему стереотипу "двоеданца". В фольклоре отводится место и отношению Абылая к исламу, в частности к наследию Ходжи Ахмета Ясави. (Хан Абылай по его собственному велению погребен в усыпальнице ханов на территории знаменитого мавзолея X. А. Ясави в Туркестане).

Материалы о хане Абылае нашли отражение на страницах республиканской периодики: в журнале "Жулдыз", газете "Егемен Казакстан" и других, Вышел ряд книг об Абылай-хане (Р. Сулейменов, Ж. Касымбаев и другие).

В целом современные разработки темы, интерес к эпохе Абылая позволяют выразить глубокую уверенность в том, что она будет вдохновлять новые поколения исследователей на создание масштабных произведений: исторических романов, драматических пьес, музыкальных произведений и т. д.

О том, что именно хану Абылаю удалось склонить сибирские и китайские пограничные власти к открытию торгов с казахами Среднего жуза, сохранились сведения в казахском фольклоре. Время отсеяло наносное, выкристаллизовав строгие грани его замысла. Величественные просторы Казахстана, по замыслу Абылая, сулили выгоду от региональных контактов.

На рубеже III тысячелетия аналогичная идея заложена в "Стратегии развития Казахстана до 2030 года" Президента страны Н. А. Назарбаева, в его Послании народу Казахстана "Казахстан на пути ускоренной социальной, экономической и политической модернизации". Республика Казахстан сегодня реализует исторически уникальный шанс достойно влиться в международную экономику.

Созидательные замыслы казахского правителя достойны того, чтобы молодежь суверенного Казахстана чтила его память благородными делами и бережным отношением к завоеваниям независимости. Мы можем гордиться тем, что наш город Кызылжар сохранил легендарную "Белую ставку Абылая". Предстоящая (при активной поддержке акимата Северо-Казахстанской области) реконструкция Белой ставки Абылая в Петропавловске сделает ее местом паломничества и духовным центром региона.

Гениальность политика Абылая - в его кругозоре, когда весь спектр будущих международных обменов был подвергнут им критическому анализу. Энергия геополитических разногласий соседних держав должна была мудро обращена в экономическую конкуренцию. Абылай учитывал богатые ресурсы, которыми владел тогда казахский народ. Казахстан должен был стать транзитной страной, войны на территории которой были бы невыгодны соседям.

Реалии эпохи утверждения капитализма и усиления соперничества держав в Центральной Азии в конце XVIII века расставили приоритеты между­народной экономики и права по-другому. Это ни в коей мере не умаляет историческую проницательность казахского правителя, хана Абылая, и его способности сочетать теоретические знания с практическими умениями. Сегодня получают новый импульс пророческие слова М. О. Ауэзова: "У казахов нет более чтимого предка, более великого человека, чем Абылай-хан!".

Гюльнар МУКАНОВА,
кандидат исторических наук
г. Петропавловск
(«Казахстанская правда»)

Муканова Г. Нет более чтимого предка, чем хан Абылай // Северный Казахстан. – 2005. – 19 октября. – С.4.